Я плакал!

← →
Ega23 © (2005-02-03 15:07) [0]

КАК ВЕШАТЬ ВОЖДЕЙ.

Виталик Грозновский снискал себе славу тем, что техника его боялась. Кроме того, что он, на самом деле, был отличным специалистом и обладал неправдоподобным чутьём на неполадки, частенько, ему просто помогали обстоятельства. Вспомним хотя бы, каким образом он ликвидировал падения напряжения на ДИСе (http://www.bigler.ru/showstory.php?story_id=3704). А иногда, в деле принимала участие просто звериная интуиция и небольшой жизненный опыт.

Однажды, когда, он всё ещё служил в закрытом городе Барнаул - сколько-то, в одном из погребов замкнуло длиннющий силовой кабель, спускающийся под землю. На комплексе был свой замполит, отношения с которым у Виталика были безнадёжно испорчены ещё в день приезда, вследствие грубого отказа стать комсомольским вожаком. Поэтому, когда лейтенант был срочно выдернут на разборки, первое, что он буркнул себе под нос, было:
-Колыванов козёл!
-А при чём здесь Колыванов? - спросил начальник комплекса, настороженно подняв уши.
-Да он всегда виноват, поганка херова, - сказал Грозновский уже на автопилоте, потому что мозги его стали анализировать ситуацию на объекте и искать причину замыкания.
-Ты того, поосторожнее, он, хоть и лыбится налево-направо, нас с тобою сожрёт вместо полдника, - ответил начальник. Знаю я, кто его сюда подсадил. - Иди, работай.

И ушёл Виталик работать.

И, пока он работает, немного отвлечёмся на устройство заведения, где коротнуло. Бетонный цилиндр, небольшого диаметра, в 15 метров, простирался под землей на полторы-две сотни метров. Потом он вгрызался в скалистую породу и нырял куда-то очень глубоко, куда спускались только самосвалы.

Примерно через каждые пятьдесят метров, в стене цилиндра была прореха, выходящая через хитросплетение коридоров наверх, в серое прямоугольное здание. В прорехах сидели солдатики и чего-то там бдили. У них были пульты с кнопками, столы и кусок жестяной стены-короба с инструкциями и планами эвакуации на все случаи жизни. А у одного бойца инструкций не было, потому что сидел он просто так, для заполнения вакуума (выход был замурован). И ехал грустный Виталик Грозновский в мото-дрезине вдоль стенки, и отвечал он печально отдающим честь солдатикам. И доехал он до самого конца, откуда уже чуть-чуть пахло враждебной Америкой. И поразился Виталик чему-то, вскользь увиденному.

Так что, когда тележка стала возвращаться, взгляд Грозновского уже принял осмысленный вид, а ноздри широко раздулись, как у сеттера, вынюхавшего дичь.

Солдатик ожесточённо бодался сам с собой в крестики-нолики. Сквозняк, гуляющий по тоннелю, с интересом перелистывал журнал поста, а со стены, прямо на солдата, безукоризненно-металлически-добрым взглядом смотрел сам тов. Андропов.

-Андропов тут лишний, Андропова тут не было, - скороговоркой подумал Виталик.

И не то, чтобы к Андропову имел Виталик что-то персональное, но он точно помнил, что раньше поверхность короба была чистой.
-Товарищ солдат, откуда тут это безобразие? - спросил Грозновский и внутренне съёжился от непомерной длины своего языка.
-Какое безобразие? - заинтересованно спросил ефрейтор, с неохотой бросив крестики-нолики.

Грозновский понял, что может быть неправильно понят и истолкован, зашарил глазами в поисках нового объекта недовольства и постучал по шляпке гвоздя, на коем, собственно, и висел Генсек.
-Вот это откуда?
-Так, товарищ лейтенант, сам Колыванов, собственноручно прибил.
-Когда?
-Ну, как только я вступил, часа два назад.
-Не трогать, - приказал Грозновский, как будто бы, боец только и лелеял мысль потрогать гвоздь, на котором висел портрет главного коммуниста страны Советов.

Потом лейтенант уехал на телеге и вернулся со своим бойцом- электриком, вооружённым консервным ключом.
-Тут, - постучал он пальцем и слез со стола. Вспарывай, как сгущёнку порешь.
Боец покряхтел и вскрыл в жестяной стенке короба окошко величиной с голову взрослого военного. Прямо под портретом. А дальше, - дело техники. Грозновский залез на стол и сунул череп в отверстие. Рассматривать что-то стал. Неудобно было наверх смотреть, - так он к коробу спиной стал. А голова? Голова внутри осталась, только перевернулась. Виталик петь любил, и в упоении, там, в коробе, мурлыкать что-то стал. В общем, зрелище снаружи удивительное открывалось.

Так его и застали. Голова - Андропова, а туловище - его, Грозновского. На столе стоит, ногами перебирает. И мычит чего-то.
Колыванов, конечно, ногами затопал, в конвульсиях забился.

-Я тут не для того, значит, наглядную агитацию вешаю, чтобы вы, товарищ лейтенант, солдат веселили. Это, значит, для повышения духа оно тут, и для политической грамотности! - с пафосом орал замполит, набирая в глазах сопровождающих дополнительные очки и поправляя узел галстука.

А Грозновский голову вынул, портрет снял, замполиту вручил. Потом за гвоздь пассатижами уцепился, с противным скрежетом вытащил. Тоже замполиту дал.
-Вы слышите, товарищ лейтенант, что я вам говорю!? - в исступлении орал майор, размахивая портретом.
-Слышу, тащ майор. Просьбу можно?
-Чего!?
-Вы, тащ заместитель по политической работе, когда этот портрет в следующий раз забивать будете, - делайте это около контрольного лючка. Чтоб когда опять кабели пробъёте, не надо было жесть курочить.
И скажите спасибо, что стол деревянный.

Примерно через неделю начальник комплекса опять Грозновского вызвал.
-Дверь прикрой плотно.
-Белый Аист, - с гордостью объявил начальник, нежно вынимая бутылочку из сейфа. Ты мне только такую вещь скажи, - ты откуда знал, что это Колыванов КЗ устроил?
-Да не знал я. Я так, со зла ляпнул, - выдохнул Виталик и пропустил рюмочку.
-В общем, рапорт ушёл. Как никак, грубое нарушение ПТБ и ПТЭ на особо важно объекте. Благодарю, в общем, за службу. Будем надеяться.

Дверь за лейтенантом уже почти закрылась, когда начальник остановил его и сказал заговорщически:
-Пусть в следующий раз начфин что-то натворит. Тоже уже поперёк горла стоит.
-С начфинами тяжелее, - они вождей не вешают, - серьёзно ответил Грозновский.

← →
VMcL © (2005-02-03 15:58) [1]

:o))

← →
Александр Иванов © (2005-02-03 16:03) [2]

Ж:-)

Я плакал! Найти похожие ветки